гениальный русский читатель понял то доброе, что тщетно хотел выразить бездарный русский беллетрист
Мы будем воспевать огромные толпы, возбужденные работой, удовольствием и бунтом; мы будем воспевать многоцветные, многозвучные приливы революции в современных столицах; мы будем воспевать дрожь и ночной жар арсеналов и верфей, освещенных электрическими лунами; жадные железнодорожные вокзалы, поглощающие змей, разодетых в перья из дыма; фабрики, подвешенные к облакам кривыми струями дыма; мосты, подобно гигантским гимнастам, оседлавшие реки и сверкающие на солнце блеском ножей; пытливые пароходы, пытающиеся проникнуть за горизонт; неутомимые паровозы, чьи колеса стучат по рельсам, словно подковы огромных стальных лошадей, обузданных трубами; и стройное звено самолетов, чьи пропеллеры, словно транспаранты, шелестят на ветру и, как восторженные зрители, шумом выражают свое одобрение.
если отбросить анахронизмы, выходит любопытно, как то, что возбуждало и внушало трепет сто лет назад, превратилось в белый шум, абсолютно спокойный фон. и умиротворяет сегодня куда больше, чем непонятная и непредсказуемая "природа"
если отбросить анахронизмы, выходит любопытно, как то, что возбуждало и внушало трепет сто лет назад, превратилось в белый шум, абсолютно спокойный фон. и умиротворяет сегодня куда больше, чем непонятная и непредсказуемая "природа"
Но всё равно я очень люблю стимпанк с его ощущением "будущее уже сегодня", когда от обычного паровоза или дирижабля счастья полные штаны, из Москвы - в Нагасаки, из Нью-Йорка - на Марс, вот это всё.