на деле же
в субботу до вечера сидела, подперев кулаком щёку, жалея уилла и придумывая душеспасительные объяснения поведению ганнибала, которые, конечно, все до единого далеки от фуллеровской реальности. чувствовала себя так, будто наворачиваю круги по лестницам эшера, неизменно оказываясь в самом низу, разбитая, с толку сбитая
ближе к полуночи пошли напиваться, и я надеялась, что ночь и алкоголь приблизят состояние к потустороннему - когда становишься созерцателен, неприхотлив к неудобствам и уделяешь пристальное внимание всякой неведомой фигне, которая вытесняет все большое, больное и мутное. в результате летняя ночь оказалась такой же слабой и разведенной, как барный алкоголь, так что я ушла скакать (the killers, blur, sum41 и "i will survive" - это не я, это условный рефлекс) и открыла дверь в трансцендентальное и обо всем забыла, только когда отплясывали рок-н-ролл с каким-то французом и с грохотом свалились под стол
спала три часа, пока солнце нещадно жгло мои нежные пыльные шторы. сквозь них пробивается свет и становится таким красновато-розовым между складками - как между пальцами, если через них смотреть на солнце - так что будто засыпаешь в чьих-то больших мягких ладонях, маленькая, на кровати-скорлупке.
кристиан back then говорил, что я дюймовочка, а я трясла мокрыми волосами, тыкала в убитые ноги и отчаянно настаивала на русалке. может, зря
спала так мало, потому что днем встречались с котиками из фандома ганнибала, которые ужасно клевые и мимими
было офигительно круто вживую, толпой и громко обсудить все-все-все (по-моему, не пропустили ни одной нестыковки, ни одного душераздирающего или милого момента, ни одного мыслимого и немыслимого варианта дальнейшего развития событий) и видеть этот по-хорошему сумасшедший блеск в глазах.
это был качественный и долгоиграющий выброс эндорфинов, всех люблю
и да
июнь - в лицо работе плюнь